Униатское засилье на Невельской земле – достаточно обширная тема для краеведческих исследований. Нельзя сказать, что она покрыта какой-либо тайной или не изучена. Проблема кроется только в сборе конкретной информации по определённому населённому пункту, разбросанной крупицами в разных источниках. Самих же источников вполне достаточно, чтобы составить более-менее ясную картину того времени.
Повторю ещё раз своё утверждение, высказанное ранее в книге «Храмы земли Невельской» - абсолютное большинство церквей Невельской округи изначально были православными, и только во времена польского владычества их осквернили кровавой печатью униатства.
Из рукописи Могилёвского архиепископа Георгия Конисского (1717 – 1795):
1. Православных плетьми, как скот, загоняли в костелы, сажали с грудными детьми в темницу, секли шипованными прутьями, жгли огнем, засекали до смерти. Священников сажали на псарню вместе с собаками... в местечке Невеле при костёле была закована в куницу* молодая женщина, которая отказалась принять униатство, той же куницей была удавлена до смерти. (Куница* - железная цепь с ошейником);
2. С 1715 по 1720 год в Белорусской (Могилёвской) епархии от разной шляхты, ксендзов и униатов насильно превращены в унию в местностях княгини Нейбургской (Невель, Себеж, Копыси и некоторых сёлах) 40 церквей;
3. Невельский плебан* Давидович с официалом Полоцкого архиепископа наехал на двор священника села Каратай в графстве Невельском. Принуждал того священника на унию. А как не возмог принудить оного, то бил его нещадно, и руки и ноги сковал. Отвёз на свой двор, а потом отдал официалу, который 60 вёрст вёз оного священника с собой и не могучи, принудить его на унию, избил до полусмерти и бросил в лесу. А коня того священника взял к себе. И Бог ведает, жив ли тот священник и где обретается. (Плебан* - католический священник приходской церкви).
Справедливости ради отмечу, что не всегда, православный люд подставлял левую щеку, получив по правой. О таких фактах также есть упоминания, например, во времена епископства Сильвестра Четвертинского, о чём свидетельствует судебный процесс проходивший в г. Вильно с 27 октября 1720 г. по 29 мая 1723 г. по жалобе Полоцкого униатского архиепископа Флориана Гребницкого с православными Невельскими священниками и мещанами, а также с князем и княгиней де Шульбах-Нейбургскими.
Жалоба состояла в следующем:
6-го октября 1720 г. под предводительством князя и княгини де Шульбах-Нейбургских вкупе с экономами их имений, Невельские священники Николай Крицкий и Каллиник Крушина; бургомистры: Антон Супронович, Феодор Жданко и Иван Камкович; ратманы: Пётр Быховец, Максим Борисович и Николай Жданко; лавочники: Иван Минич, Иван и Семён Жданко, Фёдор Камкович, Семён Смоляк; мещанин Василий Камкович и другие Невельские православные мещане, вооружившись разным оружием, напали на приходские церкви Невельского уезда принявших 8-го апреля того же года унию (Поречьевская, Комшанская и Дубянская).
Для возвращения этих церквей в лоно православия, возмущенные невельчане переосвятили эти храмы и установили на них новые кресты. Участь священников принявших униатство была незавидна: Комшанский плебан – Константин Блюдух, был избит и утоплен в воде; Дубянской плебан – Лев Колачевский, после нанесённых ему побоев благоразумно согласился вернутся в православие; Поречьевский плебан - Стефан Журавский, после учинённого над ним насилия, чудом спас свою жизнь, улучив момент скрыться от рук ожесточённой толпы.
В числе виновников этого происшествия Флориан Гребницкий на первое место поставил преосвященного Сильвестра, князя Святополка Четвертинского, владыку белорусских дизунитов*(исповедующие православие на территории Речи Посполитой).
Главный трибунал Великого Княжества Литовского (г. Вильно) поименованных выше лиц, а также преосвященного Сильвестра, именуемого себя начальником (Starszym) над Невельскими дизунитами, заочно осудил на изгнание, бесчестие и смерть, с взысканием штрафа в 2000 польских злотых с их имущества.
Однако на этом история не закончилась. Прибывший с генералами и понятыми в г. Невель, для исполнения постановления суда, градский судья Витебского воеводства Мартин Казимир Гурка, был встречен многочисленной группой вооружённых людей во главе с княгиней де Шульбах-Нейбургской, которая не позволила посторонним особам чинить суд на своей земле, и прогнала не прошенных гостей. Такого рода поведение магнатов того времени, было обыкновенным явлением в своевольной и безурядной Польше, в которой, физическая сила зачастую царила над всеми нормами права и морали.
Геннадий Синицкий, по материалам Могилёвских епархиальных ведомостей за 1885-1892
